Искусство, живопись, ремесло, литература и культура во Владимире и области - История Владимирской области

Икона “Архангел Гавриил”

В 1864 году со склада старых икон на Ивановской колокольне в Московском Кремле передали в Румянцевский музей в качестве работы Симона Ушакова оглавную икону «Архангел Гавриил». Следы значительной реставрации памятника в XVII веке сохраняются на его поверхности и по сию пору: зеленый фон, коричневая опись головы по краю, «слухи», нижняя часть хитона. Среди произведений XVII века, созданных царскими изографами, нужно отметить тоже оглавной «Деисус: Эммануил с архангелами» 1697 года кисти Михаила Малютина из собрания в Новодевичьем монастыре, образы которого, возможно, выполнены по образцам-прорисям, снятым с записанных древних икон такого же оглавного «Деисуса», частью которого была икона «Архангел Гавриил». В 1920-х годах оглавную икону архангела реставрировали, и обнаружилось ее несомненно большое сходство с живописью лица архангела на иконе «Благовещение Устюжское». По характеристике В. Н. Лазарева, «это одно из прекраснейших произведений древнерусской живописи…работа выдающегося мастера…который целиком проникся духом византийской эстетики». И. Э. Грабарь высказывал предположение о создании «Благовещения Устюжского» и «Архангела Гавриила» одним художником. Действительно, лица Гавриила на обеих иконах напоминают представленных на фреске 1200 года в алтаре Никольской церкви в Прилепе. Но лица архангелов на иконах владимирского мастера одухотвореннее, их «ком-ниновский» тип отличается не только истинной классичностью формы, а доведен, по существу, до предельного совершенства.

Икона Архангел Гавриил

Подобно иконе «Богоматерь Великая Панагия», икона «Благовещение Устюжское» напоминает мозаику. Оглавное изображение архангела правомернее сравнить с выполненным в технике эмали. Характерно использование в рисунке волос архангела на обеих иконах золотых прядей, аналогичных примененным на иконе «Спас Нерукотворный» из Успенского собора Московского Кремля.

Со времени античности золотые волосы служили символом божественной власти. Несомненно, такой прием декорировки волос великокняжеские мастера изобрели не сами, а усвоили от своих наставников — придворных художников Константинополя, а те.в свою очередь почерпнули из арсенала художественных навыков времен эллинизма. Но ни до владимирских иконописцев первой четверти XIII века, ни после них золото не применялось для этой цели так щедро, эффектно. По всей вероятности, своеобразная прелесть «златовласых икон» XIII века определялась сугубо владимирскими представлениями о красоте. В связи с этим следует вспомнить о широком применении позолоты и полированной меди в декоре фасадов и интерьеров владимирских храмов XII— XIII веков. С помощью больших плоскостей золотых фонов, щедро применяя золото для выявления складок одежд («Богоматерь Великая Панагия»), прядей волос, великокняжеские художники добивались иллюзии уподобления темперной живописи мозаике или эмали. Как можно судить по сохранившемуся материалу, склонность к таким имитациям в иконописи особенно окрепла в 1220—1230-х годах, в пору интенсивного строительства церквей и написания больших икон. Несомненно, что золотое «узорочье» икон оказало заметное влияние на искусство мастеров, делавших «золотые» двери суздальского собора, высекавших рельефные орнаменты на камнях суздальского и юрьев-поль-ского храмов. Многое из использованного позднее в рисунках и орнаментах на дверях собора в Суздале, в его росписях и рельефах впервые появилось в живописи икон «Богоматерь Великая Панагия», «Борис и Глеб», «Благовещение Устюжское» и других произведениях иконописи 1218—1220-х годов.

Источник: С.И. Масленицын — Живопись Владимиро-Суздальской Руси

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *