Города Владимирской области - История Владимирской области - История Гороховца и гороховецкого района

Гороховец (город, Владимирская область)

Гороховец с Пужаловой горы
Гороховец с Пужаловой горы

Снова бесконечная лента шоссе, увлекающая в неизвестную даль, манящая неожиданными встречами с далеким прошлым и сегодняшним днем. Убаюкивающее шуршание колес и приглушенный рокот мотора, машина почти бесшумно скатывается с пологого увала и, недовольно ворча, взбирается на следующий. Синие тени от облаков, как бы соревнуясь с автобусами, бегут по золотым коврам полей, задерживаются, цепляясь за группы деревьев, а затем исчезают в зеленых массивах бескрайних лесов. Позади триста километров пути. Опять открываются голубые просторы клязьминской поймы. Дорога, покинувшая после Владимира свою верную спутницу Клязьму, снова бежит недалеко от реки, но теперь уже по правому берегу. Вдоль шоссе вытянулись в один ряд избы. Шеренга островерхих тесовых кровель и покатых железных крыш выстроилась с небольшими промежутками почти на протяжении всего пути до Гороховца. Этот почетный караул сменялся из века в век, приветствуя путников, направлявшихся из древнего Ярополча в Нижний Новгород. Ряды «старой гвардии» сильно поредели. Только изредка мелькают побелевшие от времени срубы изб, объединенных с крытыми дворами, и приземистые, вросшие в землю каменные амбары. Пробегающая мимо линия застройки прерывается точками колодцев. Огромные, около трех метров в диаметре, колеса для подъема воды резко контрастируют с тонкими шестами антенн и сталкивают разные эпохи, объединяют ушедшее вчера и наступающее завтра.

Последняя остановка перед Гороховцом. Это старинное дворцовое село Красное. Дорога резко сворачивает в сторону, справа остается шоссе Москва — Горький, за высокой зеленью мелькает абрис Красносельской церкви, начинается спуск к городу. Последние впечатления от переезда… крутые склоны, в отроги которых упираются домики, они сгущаются, выстраиваются в четкие ряды улиц и бегут вниз к реке. Автобус мягко тормозит… Вот мы и в Гороховце — древнем городе Владимиро-Суздальского княжества. Выходим на городскую площадь — это центр былого посада. Еще в XVIII веке здесь на территории сквера стоял бывший воеводский двор. Триста-четыреста лет тому назад к воеводскому двору подъезжали колымаги, по проделанному нами пути скакали гонцы и брели к собору, замыкающему площадь, убогие нищие.

Гороховец — ровесник Москвы. Он также возник в качестве опорного пункта древних Ростово-Суздальских земель, но Москва предназначалась для защиты юго-западных границ, а Гороховец — юго-восточных. Предполагают, что первоначально «град Гороховец» был основан на месте деревни «Городищи», часть которой входит в состав колхоза «Коммунар». В страшные годы нашествия татаро-монгольских орд на Русь, во время похода на Мордовскую землю и клязьминские городки, Гороховец был сожжен. Эпически бесстрастно летописец повествует: «В лето 6747 (1239 г.) на зиму взяша татарове Мордовскую землю, и Муром пожгоша, и по Клязьме воеваша, и град святой Богородицы Гороховец пожгоша».

Гороховец, как предполагают, был пожалован владимирскому Успенскому собору князем Андреем Боголюбским и был вотчиной собора, что нашло отражение в его титуле — городе Святой Богородицы.

Надолго исчезает название города со страниц русских летописей. Но затерявшийся среди дремучих лесов городок не погиб. В конце XIV—начале XV века при князе Василии I Гороховец входит в состав Московского княжества. Снова его имя появляется в исторических документах. Правда, маленький пограничный городок мало привлекал внимание летописцев. Его история не изобиловала событиями общегосударственного значения. А поэтому основные письменные сведения о городе — это грамоты, царские указы и переписи. Бюрократические материалы русского самодержавия свидетельствуют, что гороховчане привлекались в 1618 году для борьбы с поляками и литовцами, а в 1632 и 1633 годах были на государевой службе под Смоленском.

В XVII веке трижды составляются описи города, дающие довольно ясное представление о древнем Гороховце. В это время «город» — в древнерусском смысле этого слова, то есть его основная укрепленная часть, — находится на возвышенном плато, окруженном оврагами. Сейчас на этом месте, завершая естественный абрис крутых склонов, белеют постройки Никольского монастыря. Город занимал небольшую территорию, периметр его валов составлял, согласно описи 1646 года, всего 242 сажени, то есть немногим больше полукилометра. Внизу «под городом» у реки Клязьмы «по берегу был острог». Стена из острых бревен, вкопанных вертикально, укреплялась рублеными башнями. Ее протяженность достигала более двух километров. Площадь острога занимала участок от судоремонтного завода до «Большого ручья», возле современного моста, и по Ленинской улице примерно до нового кинотеатра. В остроге на том же месте, что и сейчас, стояла «соборная церковь Благовещения», но тогда она была деревянной, как и весь город, и завершалась рубленым шатром с традиционной маковкой. Недалеко от нее возвышался еще один деревянный шатровый храм Воскресения Христова.

Символические образы духовной власти дополнялись более скромным, но весьма вещественным институтом светской власти — «двойней» съезжей избы. В этом органе городского управления воевода вершил «праведный суд» и ставил на «правеж» царских холопов, задолжавших государевой казне.

В 1646 году на «воеводском дворе» жил тиун, выполнявший функции наместника. На берегу реки Клязьмы, основной торговой артели, возвышалась таможня, в которой «откупщики» собирали «мыт и перевоз». Была в городе и своя «винокурня», а также, конечно, неизменный «двор кабатцкий». Эти незамысловатые учреждения русского самодержавия тонули среди массы дворов: церковных, тяглых, торговых, ремесленных и «рабоных людей». Добротные избы и прохудившиеся «пристенышки», спесивые амбары и скромные сараи, узорные ворота и покосившиеся заплоты лепились по береговому склону под защитой гороховецкого детинца.

Планировочная структура города мало менялась в последующее время, о чем говорит скрупулезная «перепись» 1678 года и более поздние документы. К посадским церквам добавляются два «теплых» храма, а также девичий монастырь. Возникает и мужская обитель — напротив города, «за рекою Клязьмою», на изумрудных просторах ее левого берега. Постройки Знаменского монастыря прекрасно видны и сейчас из окон гостиницы, выходящих на реку.

Казенные здания остаются те же. В описи опять фигурируют: съезжая изба — «хоромы двойня с сенями и с крыльцом» — воеводский двор, на котором живет тиун — Иван Денисов; таможня, винокурня. Однако «двор кабатцкий» именуется теперь «государев кружечный двор». Всего в Гороховце в 1678 году насчитывался 231 двор, а «людей в них восемьсот один человек» мужского пола.

На стыке «старого» и «нового» времени Гороховец переживает кратковременный расцвет. Именно второй половине XVII — началу XVIII века город обязан своим ярким архитектурным лицом. Как в сказке, деревянные храмы заменяются каменными, на посаде среди обычной обывательской застройки вырастают кирпичные палаты «именитых торговых людей».

Но за сказочными преобразованиями скрывались обычные мирские дела. Доброй феей был «Новоторговый устав» 1667 года, в котором указывалось, что «прибыльные торги считаются между первыми государственными делами». Международное торжище — знаменитая Макарьевская ярмарка, — шумевшая и богохульствовавшая под стенами Желтоводского монастыря, недалеко от Нижнего Новгорода, служила источником дохода и для гороховецких купцов. Недаром в Благовещенском соборе был специальный придел святого Макария.

Под перезвон колоколов и золота развивается кожевенное производство, наполняются бочки «настойным вином с анисом», ведется доходный «отъезжий торг»… А с тысячных барышей делаются богатые вклады в монастыри и строятся храмы «во искупление грехов великих».

В 1687 году в Гороховце насчитывалось тридцать шесть лавок, действовало пять кожевенных и три «масляных» завода, а также работали другие предприятия. Однако «золотой век» Гороховца длился недолго, уже к середине XVIII века он превращается в захолустный городок и приписывается к Владимирскому наместничеству. Через сто лет, по «Топографическому описанию Владимирской губернии» 1784 года, население Гороховца составляло всего 1276 человек. Но зато городу «высочайшим соизволением» был пожалован герб, в верхней части которого красовался герб Владимира, а в нижней на желтом фоне был изображен обычный горох. Уменьшилось до двадцати число торговых лавок. Правда, возросло количество «питейных домов», которых в городе стало четыре. Мало добавилось и построек из камня. На весь город было одиннадцать каменных домов, два казенных магазина и одна богодельня. Возникают в Гороховце и две фабрики — полотняная и «каломенковая». Полотняная фабрика принадлежала местному купцу Андрею Сапожникову, на ней ткали «ревендук» на двенадцати станах, который продавали в самой Москве.

Открытие в 1875 году железной дороги Москва — Нижний Новгород, минувшей Гороховец, и сокращение торговых перевозок по реке Клязьме еще более затормозило развитие города. Так и дожил древний «град» в полудреме провинциальной жизни до Октябрьской революции. В июле 1917 года расквартированный в Гороховце 358-й пехотный полк отказался выехать на фронт, а в грозовые дни Октября восстание гороховчан, возглавленное Кузьмой Андреевичем Киселевым, установило в городе Советскую власть.

Пятьдесят лет социалистического строя изменили Гороховец больше, чем несколько столетий его дореволюционного существования. Город стал центром Гороховецкого района Владимирской области. В нем получила развитие судостроительная промышленность, построен завод подъемно-транспортного оборудования, создана областная школа животноводов. Особенно помолодел город в последнее десятилетие. В его восточной части выросли новые жилые кварталы. На вершине Пужаловой горы, красивейшем месте Гороховца, раскинулся городской сад. Среди вековых сосен устроена танцплощадка. Хвойный воздух омывает постройки пионерского лагеря. О замечательном гороховецком воздухе писал еще в 1874 году безвестный составитель топографического описания Владимирской губернии: «Воздух по причине малого зноя нарочито здоров и к житию способен»*.

С Пужаловой горой у местных старожилов связана легенда, которая переносит нас в далекие времена татарских набегов. По преданию, одному из отрядов казанских татар, обложивших Гороховец и собиравшихся его разграбить, явилось видение. Образ гигантского воина возник в закатные часы на горе недалеко от укреплений Гороховца. Этот воин грозно двигался на вражеский лагерь. Решив, что это дурное предзнаменование, испуганные татары наутро отошли от города. С того времени якобы гора и получила наименование Пужаловой.

Источник: А. А. Тиц. По окраинным землям Владимирским (Вязники, Мстера, Гороховец)

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *