Орехово-Зуево – этот населенный пункт объявлен не так давно мемориальным городом. Между тем сам город очень молод. Только в 1917 году, после Февральской революции, Орехово-Зуевский Совет рабочих и солдатских депутатов объединил ранее существовавшие отдельно селения Зуево, Никольское и Орехово. По его требованию Временное правительство 3 июня 1917 года объявило Орехово-Зуево городом.
Древнейшим из поселков, составивших нынешний районный центр Московской области, этот достаточно крупный промышленный город, был погост Орехово. На это помимо документов указывает само расположение погоста – по течению реки, т.е. по пути первоначального освоения болотистых и лесных массивов Мещеры. В писцовой книге князя Василия Петровича Кропоткина и дьяка Игнатия Лукина за 1637 год значится: “Погост на Орехове на реке Клязьме, а на погосте церковь деревянна великого чудотворца Николая…” церковная деревня старая на суходоле, а в ней во дворе поп Иван Прохоров, бобыль Степашко, бобылица вдова Матрена, питаются от церкви” (См. Материалы для истории церквей Владимирской губернии, выпуск 6, М., 1911, с. 33).
Следует остановиться на слове погост, прожившем в русском языке и в другой истории долгую жизнь. Словарь В.И. Даля дает развернутое его толкование: “приход сельский; несколько деревень, под общим управлением и одного прихода; волость, отдельно стоящая на церковной земле церковь с домами попа и притча, с кладбищем; кладбище с церковью вообще и др.” (см. Даль В. И. Толковый словарь…, т. 3, с. 156). В этом сказалась специфика “биографии” слова и языке, а также изменения в характере объекта, к которому оно относилось. Древнейшие погосты были центрами крестьянских общин, на них останавливались князья в полюдье (т.е. при сборе дани). Вот почему некоторые исследователи, например академик С. Б. Веселовский, связывали происхождение погоста со словами гость, гостить. О погостах как местах сбора дани во времена Киевской Руси говорят уже древнейшие летописи. Немного позднее летописи упоминают погосты и слободы как крупные поселения негородского типа: “Татары взяша городов 14, опрочь свобод и погостов”(см. Полное собрание русских летописей…, т. I, стб. 197). Но к XVI-XVII вв. характер погостов начинает меняться. Они утрачивают значение центров территориальной общины, превращаясь в небольшой поселок, церковь, кладбище, несколько поповских и церковных дворов. Таким и предстает перед нами Орехово в древнейшем письменном известии. С XVIII в. погостом обычно называли отдельно стоящую церковь с кладбищем. Это значение вошло во многие поговорки, присловья типа: “Были кости, да легли на погосте”, “Мертвых с погосту домой не носят” и т.п.
Погосты обычно имели двойное наименование: по церкви и по урочищу или селению. Вероятно, полным названием Ореховского погоста (форма XIX в.) было Никольский на Орехове. Особенно не задумываясь над историей топонима Орехово, ее обычно связывали с зарослями орешника, среди которого и была поставлена церковь. Местная легенда дает нам очень характерное и древнее по своим истокам толкование происхождения названия. Согласно этому преданию, центральная святыня храма – икона Николая-чудотворца – была найдена (“обретена”) чудесными образом на ореховом кусте. Нам же кажется, что Орехово, Ореховое и т.п. являлось древним названием урочища.
После постройки новой церкви (это произошло в 1697 г.) главный престол в ней был освящен в честь Рождества Богородицы, а позднее – в 1862 г. – сама церковь была перенесена. Однако одна из частей прежнего названия церкви и селения – Никольское, оторвавшись от погоста, закрепилось за Никольской мануфактурой и фабричным поселком. Сюда, на пустошь Плёс (название, родственное волжскому Плсёсу, о котором мы уже рассказывали), перенес производство из Зуева выкупившийся в 1820 г. у своего помещика фабрикант Савва Морозов, впоследствии очень известный в России. Так возникло местечко Никольское с шерстопрядильной, сукноткацкой фабриками и красильнями.
Погост на Орехове был поставлен в местах небогатых, болотистых, между деревнями с образными, почти некрасовскими названиями: Дровосек, Бутьково (возможно, от будка, бутка – “маленькая постройка, шалаш, каморка, конура”), Кудыкино (от кудыкать – “плакать, хныкать”, возможно, через прозвище).
На левом берегу Клязьмы стояли относившиеся уже к Московской губернии селения Зуево и Дубровка. В краеведческой литературе можно встретить утверждение о том, что в основе топонима Зуево лежит нарицательное слово зуй, зуек – небольшой кулик. Однако название реальнее связать с фамилией владельца (местный род Зуевых широко известен уже в XVII в.). В документах Зуево впервыые встречается в конце XVIII в. (точнее в 1789 г.), когда оно находилось во владении В. А. Всеволожского. Село быстро меняло владельцев. В начале XIX в. оно было уже вотчиной Т. В. Рюмина, из крепостных которого вышел Савва Морозов.
Источник: По городам и весям “Золотого кольца”. Михаил Викторович Горбаневский, Владимир Юрьевич Дукельский.
