ДОМ ТОРГОВЫХ ЛЮДЕЙ ОПАРИНЫХ.
Ни один город не сохранил столько живых воспоминаний о древнерусском быте, о торговых людях и их палатах. Когда ходишь по заснувшим, как в сказке, улочкам Гороховца, напоминающим декорации к «Ивану Сусанину» или «Борису Годунову», то оживают сухие, немногочисленные строки архивных документов. Почти забытая фамилия Опариных приобретает определенную конкретность. Вот ведь дом «купца Василия Федорова сына Опарина!» Нет, это не фантазия, это реальный дом, который стоит на берегу Клязьмы. Его фотографии помещены почти во всех учебниках по истории архитектуры. Правда, дом сохранял инкогнито и еще сейчас выступает под именем дома Серина, одного из своих последующих владельцев. Однако его настоящие хозяева — Опарины.
«Апарин» появляется в документах 1674 года о тяжбе с Семеном Ершовым. Тогда его еще именуют «Матюшкой», в то время как Ершова величают Семеном. А через полстолетие Клим Ершов пишет учтивое письмо сыну — Федору Матвеевичу Опарину, где сообщает «вашей милости» о заеме денег под залог своего двора. Чем закончилось это дело, частично уже говорилось. Сколько человеческих коллизий скрыто за этими казенными фразами. Какой интересный материал для местных писателей, сколько возможностей для увлекательных поисков о людях древнего Гороховца, об истории города! Ведь до сих пор о Гороховце написано очень, очень мало.
Но вернемся к дому Опариных. Он и сам по себе представляет большой интерес. Если подумать, что в одной Флоренции сохранилось памятников средневековой жилой архитектуры немногим меньше, чем во всем Советском Союзе, то становится очень обидно. А когда узнаешь, что в Чебоксарах уничтожили два замечательных памятника: дом на Союзной улице и «дом воеводы», то воспринимаешь это как неуважение к культуре нашей Родины, как нарушение законов о сохранении народных исторических ценностей.
Опаринский дом на редкость мало претерпел изменений. Его каменная часть, особенно после реставрации крыльца и разбора позднейшей пристройки, выполненных в последние годы, сохраняет для истории почти утерянный облик древнерусского посадского дома конца XVII века. Традиции и новшества в одинаковой мере участвовали в создании этого небольшого дома, как бы укрытого от любопытных глаз со стороны реки зеленой завесой.
Тысячелетней давности плановая схема, с двумя помещениями по бокам сеней, облачена в архитектурный декор своего времени. Его мастера не хотели уступать столичным зодчим. Вместо обычных живописных обрамлений с различными деталями, схожими с деревянной резьбой, они выкладывают совершенно одинаковые наличники. Этих наличников как бы коснулась рука архитектора, знакомого с классическими формами античной архитектуры. Над колонками появился своеобразно трактованный антаблемент с четкими линиями.
Художественный вкус мастера, возводившего дом Опарина, уже отличается от вкуса строителей палат Сапожникова. Мастер не стремится для каждого помещения найти свою форму наличников, отвечающих назначению помещения, его месту в строю регламентированной «Домостроем» жизни и добросовестно отразить ее в пластическом декоре. Зодчего прельщает не многообразие архитектурных форм, а их однотипность, геометрическая закономерность построения композиции.
Эстетический принцип Древней Руси: «окошки и двери во всех житях делать по достоинству, как будет годно по местам и по окладу, смотря как пригожа», блестяще примененный в доме Сапожникова, уже не устраивает мастеров и владельцев опаринского дома. Отдельный наличник в доме Опариных почти не имеет самостоятельного значения — он составная часть общей композиции — ее элемент, подчиненный единому замыслу.
Для образа жилого посадского дома Петровской эпохи характерен более целостный объем здания с началом регулярной композиции, выделением оси симметрии и равномерным распределением на плоскости стены однотипных деталей.
И все-таки подлинный вид дома Опариных — Сериных представить сейчас очень трудно. Прежде всего достопримечательность дома — его монументальное крыльцо со светелкой оказывается моложе основного объема здания. Оно пристроено позднее. Каждый, в ком имеется жилка исследователя или простое любопытство, может в этом убедиться. Надо только уметь читать «каменную летопись» и быть наблюдательным.
Взойдите на площадку крыльца и присмотритесь — его стена примыкает в том месте, где когда-то было окно. А в каморке под крыльцом виден кусочек междуэтажного пояса, который потом почти целиком закрыл свод.
Есть и другие доказательства позднейшей пристройки крыльца.
Первоначально красное крыльцо располагалось с противоположной стороны. На том фасаде и сейчас видна верхняя часть отличного от других наличника, украшавшего дверь. Но самой основной, исчезнувшей, видимо, навсегда частью дома были его «чердаки». Много утекло воды с тех пор, когда на каменном основании возвышалась деревянная надстройка. О ней, вероятно, и не знали бы, если б не гнезда для балок, выложенные, а не выбитые, в верхней части древней кладки. Именно эти гнезда, расположенные друг против друга на одинаковой высоте, натолкнули автора на мысль о существовании в прошлом жилых чердаков. В дальнейшем убедиться в этом было нетрудно.
Источник: А. А. Тиц. По окраинным землям Владимирским (Вязники, Мстера, Гороховец)
