Икона «Благовещение Устюжское»

В середине XVI века в иконостасе Успенского собора Московского Кремля появилась большая икона «Благовещение» необычной иконографии, именуемая «Устюжской». Согласно сведениям Новгородской летописи под 1561 годом, ее увезли из Юрьева монастыря в Новгороде вместе с иконами «Апостолы Петр и Павел» и «Спас на престоле», почитавшейся по новгородской легенде работой императора Мануила Комнина, взятыми из Софийского собора по распоряжению Ивана Грозного. Если верить другому источнику — «Розыску» 1553 года о «сомнениях дьяка Висковато-го», то икона «Благовещение» уже тогда находилась в Успенском соборе в Москве. В 1572 году в Новгород вернули икону «Апостолы Петр и Павел», копию с иконы «Спас на престоле», но «Благовещение» оставили в Москве и замены за нее не дали. Источники XVIII века сообщают о привозе в Москву в середине XVI века, в 1566— 1568 годах, из Устюга древней иконы «Благовещение»10. Она сразу же стала очень известной в столице, с нее писали многочисленные копии. «Списки» с «Благовещения Устюжского» уже во второй половине XVI века поставили в «местном» ряду в иконостасы Архангельского и Благовещенского соборов Московского Кремля, копии иконы появились в храмах Ростова, Ярославля, Костромы, Вологды, Устюга, получили широкое распространение в искусстве поволжских ИКОННИКОВ и особенно часто выполнялись мастерами, работавшими для купцов Строгановых в Сольвычегодске. Во второй половине XVI века икону «Благовещение Устюжское» в клеймах акафиста, вероятно, как образ, почитавшийся в Москве, поставили в Новгороде, но не в соборе Юрьева монастыря, откуда ее вывезли, а в церкви Благовещения на Городище. В 1747 году иконописец Федор Иконников сделал точную копию иконы из Успенского собора Московского Кремля, ее отправили в Устюг, и священник устюжского Успенского собора Лев Вологдин подробно описал торжественную встречу этой иконы-копии.

Приведенный перечень исторических сведений об иконе «Благовещение Устюжское» заставляет сомневаться в признанном теперь многими историками русского искусства ее «неоспоримо новгородском происхождении». Еще А. И. Анисимов и И. Э. Грабарь находили черты явного сходства в исполнении иконы «Благовещение Устюжское» с иконографией лиц и их письмом на иконе «Богоматерь Владимирская» и фреске «Апостолы и ангелы» в Дмитриевском соборе. Много общего обнаруживается при сравнении стиля живописи иконы со стилем живописи ранее рассмотренных произведений владимирского искусства и особенно при сравнении с рисунками на «золотых» дверях суздальского собора, где можно видеть весьма близкие по рисунку головы ангелов, святых жен. Все эти аналогии помогают лучше понять заявление И. Э. Грабаря, считавшего, что «Благовещение Устюжское» написано в «Суздальской земле, любившей узорность и золочение деталей»12. И поскольку живопись иконы, действительно, едина по стилю исполнения со многими произведениями владимирских мастеров XII—XIII веков и гравировкой на «золотых» суздальских дверях, то правомернее считать, что «Благовещение Устюжское» тоже произведение работы великокняжеского владимирского художника первой четверти XIII века.

Композиция иконы следует наиболее совершенным примерам исполнения этой сцены в произведениях константинопольской школы. Ее большие фигуры написаны мастером, несомненно хорошо знавшим и ценившим традиции эллинистического искусства, вероятнее всего византийцем, работавшим при дворе великого князя владимирского. Так как о художественных достоинствах живописи иконы написано достаточно много, то нет нужды повторяться в их перечислении снова. Важнее постараться объяснить содержание этой величественной и, безусловно, глубоко символичной сцены в свете исторических событий первой четверти XIII века.

Гавриилом звали в крещенье брата Юрия Всеволодовича — князя юрьев-польского Святослава. Еще в младенчестве он был в 1200—1205 и в 1207— 1210 годах князем новгородским. В годы борьбы старших братьев за великое княжение владимирское Святослав Всеволодович выступал сторонником Константина, признавая его «старейшиньство в братьи», и вынужденно оставался военным союзником Юрия. В. 1219 году камские булгары жестоко разорили основанный Константином Всеволодовичем город Устюг. Юрий Всеволодович направил против них большое войско под водительством меньшого брата Святослава, и тот одержал блестящую победу. Поход на булгар примирил братьев и помог восстановить город, основанный на дальней окраине Владимирской земли в 1212 году князем Константином Всеволодовичем. Юрий торжественно встретил брата-победителя и оставил ему в награду большую часть добычи, вывезенной из похода. Позднее, в 1234 году, Святослав Всеволодович «от имения болгарского» построил в своем Юрьеве-Польском новый Георгиевский собор, щедро украшенный снаружи рельефными изображениями.

Большую торжественную икону «Благовещение», композиция которой не менее декларативна, нежели «чюдные въображении» композиции икон Константина Всеволодовича, прославлявшую победу Святослава и восстановление Устюга, о чем должен был напоминать образ Богоматери Воплощения, представленный с ликом Христа Эммануила на груди и близкий потому по смыслу Богоматери Знамение, по-видимому, написали вскоре после событий камского похода. И второй «устроитель» Устюга — князь Святослав Всеволодович подарил ее дальнему городу. Устюжское предание сообщает, что в 1290 году местный святой Прокопий молился иконе «Благовещение» об отражении от города на Сухоне «тучи каменной». Моление Прокопия иконе «Благовещение Устюжское» изображено на росписи XVIII века, помещенной в специальном киоте на северной стене Прокопьевского собора в Устюге.

В XIV веке дальний город ростовского княжества Устюг не раз подвергался набегам новгородских ушкуйников, грабивших население и городские церкви. Особенно много церковного имущества увезла их ватага из Устюга в 1397 году и была даже осуждена за это новгородским архиепископом Иоанном. Захват же иконы «Благовещение» мог быть оправдан ссылкой на то обстоятельство, что икона написана по заказу новгородского князя, ибо Святослав им дважды был, и потому она является законным достоянием «вольного Новгорода». Перемещение иконы в Москву позволило точно установить подлинное происхождение этого памятного произведения, и так как московские князья и царь считали себя единственными полноправными наследниками всего имущества великих князей владимирских, то икону навсегда оставили в Успенском соборе Москвы и без всякой за нее компенсации Новгороду. Позднее в Успенском соборе Московского Кремля выявили и другие произведения живописи, весьма близкие по стилю и манере исполнения иконе «Благовещение Устюжское».

Источник: С.И. Масленицын — Живопись Владимиро-Суздальской Руси