Археология. Наши далекие предки (Владимирская область)

В результате труда археологов несколько приподнята завеса неизвестности над теми периодами истории, когда во Владимирском крае на смену угро-финским племенам меря и мурома пришли славяне. Об этом труде и его результатах рассказывает статья археолога В. П. Глазова.

Изучение происхождения угро-финских племен мурома и меря, славянской колонизации их территории и дальнейшей судьбы народов, заселявших Северо-Восточную Русь, начинается с середины XIX века.

Пионером археологических открытий в крае считается уроженец Муромского уезда граф А. С. Уваров. В 1851 году на территории Владимирской губернии были предприняты раскопки, которые и положили начало дальнейшим археологическим открытиям.

Уваровым было раскопано свыше 7000 курганов. Раскопки дали богатейший вещественный материал, отражавший культуру племен и народов VIII—XII вв. н. э. Однако за каких-то три года раскопать такое большое количество курганов — значит очень спешить. Такая торопливость свидетельствовала о том, что при раскопках не соблюдались требования науки. И действительно, Уваров не отличался скрупулезностью, необходимой археологу. Он начинал работу в 10 — 15 местах одновременно. Раскопки вели десятники из крепостных крестьян. Дневники не отражали подлинного положения вещей, записи отрывочные, неполные.

О результатах раскопок поведала объемистая работа А. С. Уварова «Меряне и их быт по курганным раскопкам». Этот труд отчасти грешил неточностями и домыслами автора, но все же начало изучению в крае памятников далеких эпох было положено.

Большую пользу науке принесли краеведы. Они собирали случайные находки, записывали услышанные от очевидцев рассказы о найденных кладах монет, легенды и были, повествующие о странных и загадочных событиях.

Владимирские краеведы В. Доброхотов, К. Н Тихонравов, Н. Е. Макаренко оставили после себя описания археологических памятников и этим способствовали их охране.

Во Владимире действовала одна из самых активных в России организаций любителей-краеведов —Владимирская ученая архивная комиссия. Она собирала и издавала древние рукописи, печатала материалы археологических раскопок, собирала старинные книги, иконы, картины и предметы старинного быта, скупала у населения случайные археологические находки.

Комиссия созывала губернские археологические съезды: с научными докладами выступали на съездах известные археологи и историки России. Кроме русских, изучением угро-финской проблемы занимались финские археологи — И. Р. Аспелин, А. М. Тальгрен.

С первых лет Великой Октябрьской социалистической революции начались исследования Владимирского края местными музеями, работали советские археологи А. Ф. Дубынин, А. Д. Варганов, В. И. Иванов. Посещали с экспедициями наш край известные археологи В. А. Городцов, A. А. Спицын и другие.

A. Ф. Дубынин и А. Д. Варганов делали первые раскопки в Суздале.

B. А. Городцов копал в Муромском районе.. Но это были небольшие по объему работы. С 1946 года начались планомерные исследовательские работы в Суздале, Владимире, Юрьев-Польском. Их вели археологи Н. Н. Воронин, П. А. Рапопорт, В. В. Седов и М. В. Седова.

Проблема древнерусского города становится одной из ведущих в исторической науке послевоенных лет. Была выпущена в свет подготовленная Н. Н. Ворониным двухтомная монография «Зодчество Северо-Восточной Руси ХН-ХУ в.в.»

B. В. и М. В. Седовы ведут археологические раскопки в древнерусском городе, исчезнувшем с лица земли, — Ярополче близ Вязников (село Пи-рово-Городищи), в Суздальском кремле, на городском курганном кладбище XII—XIII в.в., на реке Мжаре.

Была образована среднерусская археологическая экспедиция Академии наук СССР. Она занималась раскопками в Суздале, Кидекше, Владимире, Муроме.

Е.И. Горюнова на основании изучения археологических материалов музеев Москвы, Мурома, Рязани, Ярославля, Горького, Владимира, Суздаля и других источников написала объемный труд по истории нашего края, с эпохи бронзового века по славянский период — «Этническая история Нолго-Окского междуречья».

В настоящее время в области ведутся многочисленные археологические изыскания. Почти ежегодно проводятся раскопки в Суздале, в Ярополче (Пирово-Городшци), в Муроме. Раскопки проводятся по строгой научной методике. Находки фиксируются. Ведутся дневники. Применяются новые научные методы: радиоуглеродный, спектрографический, математическое кодирование на счетно-решающих машинах.

Археология сейчас — это комплекс многих наук: истории, палеографии, этнографии, физики, математики, химии и других.

Известно, что наш край явился тем территориальным ядром, где сплотились русские княжества в единое многонациональное русское государство. Раскопки дали вещественный материал, говорящий о высокой экономике и культуре наших предков в далекие времена русского средневековья. Но славяне пришли не на пустые, никем не заселенные места. Кто же были таинственные обитатели края?

«Тысячу триста лет тому назад…» — можно бы такими словами начать рассказ об этих таинственных лесных племенах, живших в 7 — 10 вв. н.э. на берегах Клязьмы, Каменки, Нерли, Ирмези, Колокши. В 1113 году в Киевском государстве жил один из первых русских летописцев, из-под пера которого вышла летопись «Повесть временных лет». В этой летописи есть упоминание о народах, живших и на нашей Владимирской земле.

«В Афетове же части седять русь, чудь и все языци: Меря, Мурома, Весь, Моръдва» и далее читаем: «на Белоозере сидять Весь, и на Ростовском озере Меря, а на Клещине озере Меря же. А по Оце реце, где потече в Волгу же, Мурома язык свой и Черемиси свой язык, а се суть инии языци, иже дань дають Руси». Это самое раннее сведение о народах, населявших Северо-Восток русского государства в начале XI века. Эти племена занимали территорию, в настоящее время входящую в области: Владимирскую, Ярославскую, Костромскую, Горьковскую, Московскую, Рязанскую.

Одним из племен, и вероятно, самым многочисленным, было племя меря. Первоначальные известия о нем дали раскопки грунтовых могильников. Были исследованы и мерянские поселения. На основе проведенных археологических работ была выработана историческая схема развития мерянских племен. Она такова: на рубеже I и II тысячелетия н. э. на территории нашего края появились поселения, не защищенные валами и рвами.

Они располагались, как правило, вблизи рек. Поселения были крупные, родовые. Дома делались деревянными, бревенчатыми, в археологии их принято называть «наземными жилищами». Они, правда, слегка заглублялись в землю.

Предметы охоты и рыболовства у славян. Наконечники для стрел, рыболовные грузила, рыболовные крючки

Пол такого дома — земляной. Просто рылась яма на размер жилища, затем ее дно выравнивалось, и пол был готов. Оставалось только соорудить сруб. Выкладывали из малых валунов очаг, он обмазывался глиной. На этом работа заканчивалась. Топилось жилище по-черному, то есть без вытяжной трубы.

Дом имел двускатную кровлю из жердей, которые опирались на две продольные слеги, закрепленные на столбах. Такие жилища характерны были для всей лесной полосы северо-восточной Европы.

Были дома малые — семейные и большие — общинные. Это свидетельство того, что уже в то время у мерян происходят разложение общины и выделение семьи, но еще связанной с общиной крепкими узами.

Основным занятием мерянских племен было скотоводство, подсобным — охота и рыболовство. На поселениях обычными находками являются кости животных. Эти кости собираются и исследуются остеологами. Они-то и дали сведения о том, какие животные находились в стадах у мерян. На первом месте были лошади, затем свиньи. Стада давали много мяса. Животные хорошо переносили зимние холода. Кормов было достаточно в поймах рек и лесах.

Археологи находят также и предметы быта: посуду, украшения, инструменты и т. п. Все изделия поглощались собственно общиной. Каждый мог заниматься домашним ремеслом, не оставляя основного занятия — скотоводства.

Меряне не знали и гончарного круга. Все сосуды их сделаны от руки. Изготовлением посуды, очевидно, занимались женщины. В составе глиняного теста много примесей — песка, шамота, отчего поверхности изделий шероховатые. Основной формой керамики были низкие приземистые горшки

Среди других находок мерян встречаются орудия труда и оружие. Из металла: серпы, наконечники стрел и копий, ножи домашние и охотничьи. С востока по торговым путям Волги, Оки, Клязьмы в мерскую землю попадали серебряная монета, медь с Урала и Кавказа.

В обмен на пушнину и олений рог меряне, через посредство прикамских племен, получали сырье для ювелирного и железоделательного производств. Но на первоначальном этапе изготовление украшений и железоделательное производство служили для снабжения внутреннего рынка. Это были только эачатки ремесла.

О занятиях мерян свидетельствуют и предметы охоты (гарпуны, наконечники стрел), рукоятки для ножей, гребни, различные подвески и другие предметы быта и культа.

Все эти поделки из кости украшены орнаментальной резьбой. Самое интересное в орнаментике этих предметов — их близость по сюжету к уральским поделкам из кости. Отличительным для мерян является нанесенный на изделие геометрический орнамент, состоящий из ромбов, зигзагов в сочетаниях с глазком в виде кружка с точкой посередине. Подобный орнамент встречается до сих пор у северных народов ханты и манси.

В результате сравнения отдельных элементов материальной культуры мерян советские исследователи пришли к выводу, что прародиной угро-финских племен, к которым относятся и меряне, были районы Приуралья.

Меряне обожествляли животных. По их понятиям, каждого человека окружали в повседневной жизни духи — дух реки, озера, дух леса, бог солнца. Одни духи защищали — люди приносили им жертвы, отдавая часть добычи, других — злых духов —люди старались задобрить и также приносили им жертвы. Среди находок встречаются сделанные из бронзы изображения человека (по представлению мерян, они являлись вместилищем души умерших предков). Это были «обереги». Оберегами являлись и фигурки животных. Постоянно в мерянских погребениях встречаются фигурки коньков. Они выполняли свое назначение религиозных родовых тотемических знаков, вместе с тем служили как подвески к поясу или нашивки на одежду. Известны и другие элементы в украшениях — изображения водоплавающих птиц, змей.

К поселениям мерянского времени, начиная с дьяковского (т. е. с раннего железного века Северо-Восточной Европы) во Владимирском крае относятся такие пункты, как городище близ деревни Теньки под Юрьевом-Польским, городище села Якиманское (Суздальский район), городище под селом Куницыном в Камешковс-ком районе, городище близ села Новоновляново Гусь-Хрустального района.

Это поселки, которые были первоначально заняты племенами угро-финского происхождения. Так, при раскопках, проведенных Н Н. Ворониным в Суздальском кремле, найден культурный слой, датированный им XI – X вв. н. э.

Когда в районы Владимирщины начали проникать славяне, то меряне не исчезли без следа. В более поздних, славянских археологических комплексах можно найти элементы мерянского культа, воспринятые славянами от коренных жителей.

Важной чертой в характеристике этнической принадлежности того или иного погребения играет анализ погребального обряда. Погребальный обряд мерян исследован еще довольно слабо.

Во Владимирской области можно назвать только Новлянский могильник, расположенный на реке Ушне в деревне Новая. Раскопки проводил Н Е. Макаренко в начале XX века. В сопоставлении с известными уже в то время Кошебеевским, Заколпским и Кузьминским могильниками замечается одна общая черта для погребального обряда мерян. Меряне, даже в период контактов со славянами, не восприняли обряд погребения в курганах. Они по старой традиции продолжали хоронить в грунтовых могилах, то есть не сооружая над могилой никакой насыпи. Умершего соплеменника или сжигали (обряд кремации) или укладывали (если был обряд трупопо-ложения) в узкую могильную яму Погребенного сопровождали повседневные предметы, которые служили ему всю жизнь и должны были пригодиться в потустороннем мире.

Для мужчин это были копья, топоры, кельты. Для женщин предметы украшений: так называемые «шумящие подвески» различных форм; преобладали в основном ажурные, плетенные из проволоки подвески, подвески из трубочек с кольцами, с «гусиными лапками» или колокольчатые шумящие привески.

Другим племенем, населявшим Владимирскую землю ко времени прихода славянского населения, упомянутом в «Повести временных лет», было племя муроме Летописец говорит что -то племя живет «по Оце реце». В результате последних лингвистических и археолого-этнографических исследований советские ученые склонны отождествлять племя мурома с одной из племенных групп мордовского населения.

Русские и некоторые зарубежные ученые вообще ставили знак равенства между мордвой и мурома. Но вопрос гораздо сложнее и запутаннее, чем это может показаться на первый взгляд. Вероятнее, было несколько племен, родственных друг другу. Эти племена иногда объединялись в союзы для борьбы с общим врагом, как это было, например, в 1103 году при князе Ярославе, когда он был разбит мордвой: «Того же лета бися Ярослав с мордвою месяца марта в 4 день и побежден бысть Ярослав».

Муромских памятников известно сравнительно немного, они все расположены в нижнем течении реки Оки, т. е. в пределах современного Муромского района. Через Мурому на запад поставлялся уральский металл, а также происходило передвижение угро-финского населения. Близость к Волге свидетельствовала о выгодности географического положения муромских земель.

Сейчас известны такие поселения мурома: на территории современного города Мурома — на склонах Воеводской и Богатыревой горы, на берегу Оки у церкви Николы Набережного, на южной окраине — селище Пятниц-кое. Иными словами, город Муром образовался из слияния муромских поселков в единый город. На примере Владимира и Суздаля можно видеть, что то же самое произошло с мерянскими поселками. Вообще племя мурома ближе и по культуре к мери, чем к мордовским племенам, — это результат территориального контакта. Как меря, так и мурома еще не имели городов; они не могли возникнуть при отсталой родоплеменной структуре угро-финского населения, когда еще не созрело ремесло.

Несколько селищ было открыто и в окрестностях города Мурома. Это, прежде всего, — Тумовское селище в семи километрах к юго-западу.

История Муромских поселений стала гораздо яснее после частичного обследования Тумовского селища под Муромом. Селище расположено на высоком левом берегу реки Илемны. Внизу широкая пойма, богатая травами, удобная для выпаса скота. Мурома, как и меряне, были по преимуществу скотоводами. Планировка Тумовского селища была свободной. Дома самых разнообразных конструкций: это жилища-полуземлянки и большие усадьбы с комплексом жилых построек, заключенных в один двор. Наиболее ранними, вероятно, были полуземлянки размерами от 8×5,5 до 4×2 метра.

В полуземлянке, которая заглублялась в землю, были печи-каменки и более усовершенствованные на приподнятой глиняной подставке. Печь имела свод, что позволяло применять ее для обжига керамики и даже для плавки металла, то есть для домашнего ремесла.

Наземные жилища — большие, расположенные как бы компактными гнездами, объединены общим двором вместе с хозяйственными постройками и загонами для скота.

Пол — земляной, заглублен в землю на 20—30 см. Избы муромы делались в виде сруба, имеющего двускатную кровлю. Позднее, когда разрушается многосемейный уклад, появляются жилые дома меньших размеров — до 10—12 кв. метров. Пол -уже был деревянный. Под полом имелся Славянские украшения. Витые браслеты погреб для хранения продуктов.

Аналогии муромской деревни можно найти в постройках удмуртских и мордовских деревень.

Основным занятием муромы было животноводство. Подспорьем к мясной пище являлись зерновые продукты. На Тумовском селище найдены зернотерки, серпы, глиняные площадки — тока, где велся обмолот зерна. Земледелие, вероятно, было подсечным.

При определении костных остатков, которые были найдены во время раскопок, установлено, что муромское стадо состояло из свиней, лошадей, коров, овец.

Мясо заготавливали впрок, на зиму. Скот давал и сырье для домашних ремесел: выделывались кожи, пряли из шерсти ткани, валяли войлок и обувь на зиму. Кожа и щетина шли в обмен на металлическую утварь, оружие.

Подспорьем в питании служила и рыбная ловля. Рыбачили на удочку, делали заколы, ставили сети и плетеные из ивовых прутьев «морды». О рыболовстве свидетельствуют находки костяных игл для плетения сетей, рыболовные грузила из глины и слои рыбьей чешуи и костей. Рыбу полностью потребляли сами, на товарный обмен она не шла. Домашним ремеслом занимались все жители поселка. Это было гончарное дело, плотницкое, производство железа для нужд хозяйства, ювелирное дело.

Гончары муромы, как и мерянские, еще не знали гончарного круга, поэтому лепили посуду вручную, занимались ее изготовлением, очевидно, женщины. Характерной муромской посудой являлись горшки разных видов, смотря по назначению их в хозяйственном обиходе: приземистые с широким венчиком или сосуды баночной формы с ассиметричными неровными боками. Сосуды очень редко орнаментировались. Они грубы по фактуре, имеют шероховатую поверхность. Свою одежду, быт жители могли украшать красивыми вещами. Одежда с расшивкой выглядела настоящим произведением искусства. Она поражала своей изысканностью и красотой.

Продукция ремесла хорошо представлена в материалах муромских могильников. С муромских грунтовых бескурганных могильников и началось изучение Муромы. В 1840 году могильник был открыт при добывании глины на берегу оврага Бучиха и на территории города Мурома. В семидесятых годах открыт, также случайно, Максимовский могильник VII—XI вв. Далее последовало открытие Подболотьевского могильника в 12 ш от Мурома у деревни Подболотни. Уже в советский период А. Ф. Дубынин раскопал Малышевский могильник.

Открытие этих бескурганных могильников дало археологической науке богатейший материал для выяснения истории муромских племен, развития культуры и установления времени жизни их на территории Владимирского края. Эти могильники датированы исследователями VII—X вв., что дает нам право на утверждение достоверности «Повести временных лет». Говоря об этнической принадлежности муромы, нужно отметить их близость в культуре к мордве и удмуртам. Филологи усмотрели даже сходство слов мордовского языка с названиями рек, урочищ у муромы.

История заселения Владимиро-Суздальских земель славянами начинается, по последним данным археологии, с X века. Следы присутствия славян отмечаются, в основном, в курганных могильниках. У славян этого периода господствовал обряд кремации. Этот обряд просуществовал до начала XI века. Затем какой-то небольшой промежуток времени бытуют сожжение и трупоположение и, наконец, уже во второй половине XI века и позже обряд трупоположения становится господствующим и даже единственным.

Умершего сжигали не на месте погребения, а в стороне. Останки складывались в горшок. Тут же клали вещи: украшения, оружие, огниво, другие предметы быта. После этого насыпался курган. Высота насыпи кургана у разных славянских племен не была одинаковой. Особенно монументальны насыпи курганов у новгородских славян, их высота достигала десяти метров. Это так называемые сопки. У кривичей насыпи делались продолговатыми, иногда до 12—15 метров, но у них же встречаются и круглые курганы. Такое разнообразие форм надмогильных сооружений говорит о неоднородности самого славянского населения.

В курганах очень часто встречаются привозные вещи из скандинавских варяжских стран. Находятся и предметы среднеазиатского происхождения, это, в основном, монеты. По-видимому, уже в то время у жителей нашего края существовали оживленные торговые связи с такими отдаленными странами. Среди скандинавских вещей находим: фибулы-застежки, браслеты в виде широкого обруча из выгнутой пластины со стилизованным изображением звериных головок, шейные гривны, подвески с рельефным растительным орнаментом. Эти вещи относятся к X и XI векам.

Е. И. Горюнова в своей монографии «Этническая история Волгоокского междуречья» допускает присутствие в погребальных комплексах вещей

скандинавского типа по иной причине. Она предполагает, что во Владимирскую землю эти вещи были завезены пришельцами из новгородских, смоленских краев Там предметы и монеты скандинавских и среднеазиатских стран встречаются гораздо чаще.

Славянское переселение, или, как сейчас принято в исторической науке называть, — славянская колонизация, началась в IX веке.

Выделяются две колонизационные волны: первая — IX, до начала XI века и следующая — вторая половина XI—XIII вв.

Первая волна докатилась до Волги (Углече-поле), Ярославля, озера Перо, Плещеева озера, до самых благодатных, черноземных участков Суздальского ополья по реке Нерль В этот период сюда приходят, в основном, крестьяне, бежавшие от притеснений князя и от его «лучших людей» — мечников, «гридей», «пасынков», «милостников», «тиунов», несших службу при дворе князя. Они воевали, судили, объезжали села и веси, удаленные от княжеского двора для сбора подати, вели учет княжеского хозяйства и т. д.

В «мерскую землю» пока не доходили слуги князя. Но недолго продолжалась здесь вольная жизнь. Наступил период княжеской колонизации.

От великого князя киевского младшие князья получают вотчины и в пределах Владимиро-Суздальских земель. Владимир Мономах послал в Ростов в 1093—1094 гг. своего сына Мстислава. В 1096 году в Суздаль направлен был княжить юный отрок Юрий. Княжеская власть усилилась еще больше, когда в наших краях появились первые укрепленные города с княжеским двором. Сразу же княжескую руку почувствовали и «инородцы» — меря и мурома.

Новые города Юрьев-Польской, Дмитров, Кидекша, Звенигород, Москва, Переяславль-Залесский, Стародуб Клязьминский (ныне Ковровский район, село Клязьминский городок), Ярополч (Вязниковский район, село Пирово-Г ородищи), Числовские городища (Юрьев-Польской район), как Владимир и Суздаль, возникли на месте бывших мерянских поселений.

Славяне строят по крупным рекам и важнейшим дорогам укрепленные сторожевые посты-засеки. Такими постами можно считать, очевидно, Макееву гору (Камешковский район, село Макеево), городище близ села Куницына в том же районе, городище близ села Любец (Ковровский район), Симский Хабаров городок (близ села Сима Юрьев-Польского района).

Наглядным примером образования средневекового русского города является возникновение Мурома. Он возник на базе цепи приокских муромских селищ.

В летописи говорится, что Владимир Святославич дает в удел младшему сыну Глебу — Муром, а старшему Борису — Ростов Великий. Установление княжеской власти не по духу пришлось вольному муромскому населению, и, как говорит летопись, «еще тогда невернии была людие и жестоци и не приятна ею к себе на княжение, и не кристится, по и сопротивляхуся ему». Князь был вынужден покинуть город.

Княжеской власти сопротивлялись и жители Суздаля в 1024 году. Первое упоминание о Суздале относится к этому времени. Летопись сообщает  что в Суздале произошло восстание волхвов-язычников (очевидно мерян), и Ярослав Мудрый вынужден был приехать со своей дружиной подавить его.

Во время разведок по Владимирской области автором этих строк было обнаружено большое количество славянских поселений. Между селами Куницыно и Городок вновь найдено 10 селищ, близ села Любец в Ковровском районе, близ села Глебово и другие. Селища располагаются на береговых террасах и в пойме Клязьмы. Большая цепь селищ найдена в Ковровском же районе на правом берегу реки У водь близ сел Большие и Малые Всегодичи. Протяженность ее достигает семи километров. Культурный слой на этих селищах значительный, до одного метра, а иногда и выше. Найдены новые курганные группы славянского времени: у сел Подолец, Черноку- лово, Елох, Варварино (Юрьев-Польской район), Сенинские дворики, Глебово, Клязьми-нский городок, Яковлево, Мисайлово (Ковровский район) и много других.

В результате разведок было найдено около 300 новых памятников раз­ных времен, начиная от неолита и кончая славянским временем. Большой интересный научный труд археологов области найдет свое отражение в специальном издании — готовится к выпуску свод археологических памят­ников Владимирской области.

Источник:

Интересное о крае. Люди, история, жизнь, природа Земли Владимиркой. Верхне-Волжское книжное издательство, г. Ярославль, 1973